Оказывается, уважаемые мной люди, признанные авторитеты, на которых равняются, которым подражают и прочая, прочая, прочая, не читают журнал «Если». Смутные подозрения давно терзали мою душу, подтачивая авторитет столпов и маяков, но кирпичи равнодушных фактов рухнули на меня несколько недель назад. Догадки стали ужасной реальностью. Как? Почему? Зачем подвергать обструкции замечательный журнал, маяк в безбрежном океане фантастики, который уважаемая Марина Владимировна, несмотря на скудное финансирование библиотеки, умудряется выписывать. Задав вопрос признанным авторитетам, за что они игнорирую уважаемое издание, внятного ответа я не получила. Возможно, он скрывается где-то в подсознании, возможно концепция издания или иллюстрации не удовлетворяют их изысканный вкус.

Как бы то ни было, как и полагается бесстрашной феминистке, я опять встаю на защиту слабых и униженных, пытаюсь восстановить интерес к этому весьма почтенному изданию.

Последнее время журнал выходит тематическими выпусками, когда повести, рассказы, публицистика подбирается на какую-то конкретную тему. № 10 — не исключение. Он посвящён попыткам человечества изменить реальность. Существует теория, согласно которой, в развитии человечества не все факты являются одинаково важными. Есть так называемые точки бифуркации, поворотные события. Поступки человека или группы людей в данный конкретный момент определяют вектор развития общества на годы, десятилетия или даже столетия. История не имеет сослагательного наклонения (что было бы, если бы ...), но, согласитесь, интересно порассуждать, помечтать, если угодно, о том, чем мог бы стать наш мир, если бы в конкретный момент истории кто-то повёл себя иначе.

Номер открывает повесть Дмитрия Володихина «Плацдарм». В качестве точки бифуркации автор предлагает гражданскую войну. Герой повести, путём таинственных ухищрений, которые остаются за кадром, попадает в 1919 год. Он сражается на стороне белых. Руководители проекта считают, что у Деникина была реальная возможность победить, вся беда состояла в недостатке мужественных, идейных людей. Вот их-то и засылают координаторы в 1919 год из 2005. Правда, Володихин человек с юмором. Среди причин, заставивших героя бросить современность, главной стала обыкновеная трусость, боязнь сделать предложение руки и сердца некоей барышне, с которой герой живёт гражданским браком уже несколько месяцев, и вроде бы счастлив. Но когда барышня начинает весьма настойчиво намекать на официальное оформление отношений, герой отправляется в белую армию спасать Россию. На мой взгляд, повесть заканчивается несколько легковестно. Спасти Россию не удалось, белая армия проиграла, но за год боёв, в реальной жизни герой отстутствовал три дня, он набирается храбрости для похода в загс.

Герой повести Горнова «Трафик» оказывается в центре бифуркальной точки, он следователь по особо важным делам. Во время расследования он влюбляется в главную подозреваемую. Она талантливый учёный, её исследования определят ход развития человечества на века, вместе с тем, вероятность её смерти очень велика, так все улики указывают на неё. От поведения главного героя зависит судьба мира: либо он спасёт любимую женщину, а заодно и весь мир ценой своей карьеры и жизни, либо сохранит собственное благополучие, лишив мир будущего.

Главный герой повести Джона Мини «Бомба-свастика» Ян Флеминг. Да-да, то самый Ян Флеминг, который придумал Джеймса Бонда. Общеизвестный факт, что Флеминг работал в разведке. На основании этого факта автор разворачивает сюжетную линию. В мире идёт Вторая мировая война, но мир альтернативный, поэтому война ведётся с применением нанотехнологий. Во время шпионской операции погибает любимая женщина Флеминга. Учёный, виновный в её гибели, оказывается слишком ценным, поэтому он не попадает на скамью подсудимых во время Нюрнбергского процесса. Через 20 лет этот учёный создаёт дракона, способного лететь к звёздам. Во время космического старта Флеминг убивает учёного, мстя за смерть любимой. Своим выстрелом Флеминг определяет вектор развития человечества, зачеркнув путь, предложенный учёным-преступником.

Рассказы ещё ярче, чем повести, отражают желание авторов поиграть с реальностью. В рассказе Шона Макмаллен «Голос стали» средством изменения действительности становится меч, он же приёмная антенна. Меч собственность талантливых братьев-учёных, живущих в начале XV века в Англии. Он принимает сигналы из ХХ века. Братьям сообщают из будущего об открытиях, которые сделаны позже XV века, в результате, жизнь человечества меняется несколько раз. Когда автору надоедает рассматривать очередную альтернативу современности, он спасает положение с помощью женщины ХХ века, влюблённой в одного из братьев.

Рассказ М. Галиной «Заплывая за буйки» похож на предыдущий. Только здесь роль меча играет читатель, обладающий редкой способностью менять текст классических произведений. А поскольку литература влияет на общество, изменённый текст книг Толстого, Чехова, Шиллера изменяет реальность.

Во всех произведениях альтернативная реальность хуже той, что существовала. Ни один из авторов не рискнул высказать мысль, что изменённый искусственным образом мир, будет лучше, чем мир, созданный без участия человека. Мораль проста, человечеству никогда, ни при каких обстоятельствах не стоит пытаться изменить реальность. Реальность, созданная искусственно, всегда будет порождать искушение изменить её ещё раз в угоду чьим-то настроениям, желаниям, интересам. Оставим богу – богово, а кесарю – кесарево.

Кроме литературных произведений, в журнале, как всегда присутствуют обзор новинок литературы, кино. На рецензиях книг и кино останавливаться не буду, писать рецензии на рецензии – дело неблагодарное.

Хочется привлечь внимание высокой публики к публицистике. Море фантастики, как известно, безбрежно и неоднородно. Среди различных направлений, фэнтези, научной фантастики, боевиков, киберпанка. Появилось ещё одно направление – трэш. Это книги, написанные в нарочито брутальном стиле («Кровавая оргия в марсианском аду»). Особый язык, насыщенный нецензурной лексикой, словечками «на грани». Участники круглого стола рассуждают на тему: есть ли у нас трэш, насколько он интеллектуален, интересен для думающего читателя, нужен ли он вообще. Дискуссия более чем любопытная. В доказательство приведу несколько цитат.

«В произведениях Хаецкой, как известно, хватает мата. Но у неё нецензурные слова используются лишь для того, чтобы подчеркнуть картину мира. При этом, и сам автор, и его герои целомудренны, в какой бы крови и грязи они не находились, куда бы их не заносила судьба. А у других авторов мат – это способ шокировать читателя».

«Как известно, есть три признака Большой Литературы Новой России: однополый секс, наркотики, поедание фекалий. Если эти три момента присутствуют – текст можно смело относить к Большой Литературе. Если ничего такого мы не встречаем – стало быть, это фантастика. Ну а если присутствуют фрагментарно, значит, мы имеем дело с пограничным жанром. Таким образом, трэш в фантастике присущ лишь тем авторам, которые сремятся в Большую Литературу».

«Фантастика возникла как просветительская литература для подростков, поэтому наличие этической составляющей в ней было обязательным условием. И если фантастика хочет сохранить себя как направление, она должна такой и остаться. Почему "Властелин колец» Толкина имел такой бешенный успех? Помимо всего прочего благодаря чётко выстроенной нарвстенной системе координат».

«Почему-то все это пишут, но выбирают не это, а белое и пушистое. Да, некоторые это пишут, потому что они, кроме этого ничего в мире не видят. Другие боятся показать свою внутреннюю «пушистость». Надеюсь, мне удалось поколебать уверенность некоторых членов клуба, что только книги достойны их внимания. В любом случае, журнал «Если», не самый худший вид чтения для человека, который не просто читает, а привык думать над тем, что прочёл.