|
|
Дедушка! Дедушка! Расскажи
сказку! Дедушка!..
Крошки-упырешки веселой гурьбой влетели в склеп, и тот мгновенно наполнился
их звонкими, жизнерадостными голосами.
- Деда! Сказку!..
Дедушка-вампир, кряхтя, сдвинул утепленную крышку гроба, с грустью посмотрел
на недочитанную газету и послал всех к бабушке.
- А бабушка говорит, что она тебя в гробу видала, и ты там целый день
лежишь со своей газетой и ничего ей по дому не помогаешь!..
- Ох, детки, проворчал дедушка-вампир, садясь в домовине и поглаживая
костлявой рукой кудрявые затылки внучат. Сколько из меня крови ваша бабушка
попила... Ну да ладно, это все присказка, а сказка будет впереди...
...В некотором царстве, некотором государстве, в тридевятой галактике
на спиральном витке, у далекого созвездия Гончих Близнецов жили-были пришельцы.
То есть сами себя они, конечно, пришельцами не считали и даже обижались,
но раз уж к нам на Землю пришли значит, пришельцы, и все тут. Теперь не
отвертятся.
Жили-были там неподалеку еще одни, полупришельцы, из Сигмы Козлолебедя,
только те шли к нам, шли, да так и не дошли, потому и зовут их полупришельцы,
или даже недошельцы, и больше мы о них вспоминать не будем.
Так вот, эти самые, которые из Гончих Близнецов, а в просторечье гоблинцы,
были сплошь членистоногие, членистоносые, членистоухие, и весь этот многочлен
равномерно-зеленого цвета. И хотели они, стервецы, матушку нашу Землю
вставить себе в Галапендрию (Галактическую Империю по-гоблинцовому) в
виде членика, да такого маленького, что ни в сказке сказать, ни пером
описать, а все равно обидно.
Наши, земляне, их сперва послали куда следует да только те слетали быстренько
на подпространственных по указанному адресу и вернулись нервные, обозленные
и в сопровождении трех крейсеров, двух линейных и группы мелкой поддержки.
Вот тогда-то и пришлось по поводу членства принудительного собирать два
секретных совещания.
Первое, ясное дело, в ООН. Русские с американцами кричат, что надо бы
по агрессору ядерной дубиной шандарахнуть, а то сокращать дорого и жалко;
а остальные ответных мер опасаются и добро б еще по русским или дяде Сэму,
а так ведь сгоряча и Люксембург какой-никакой зацепить могут!..
А второе совещание в Ватикане состоялось. И собрались на него иерархи
христианские, а также всякие прочие с правом голоса совещательного, и
порешили святые отцы паству свою, без различия вероисповедания, немедля
призвать к священной войне супротив антихриста членистого до победного
конца, прости господи...
Вот только гоблинцы, плесень зеленая, совещания эти оба просканировали
и поразились немало, поскольку были поголовно отъявленные монархисты,
атеисты, материалисты и полиморфисты.
Запросили они центральный бортовой компьютер, что почасти примитивных
культур считался большим докой, и с его подсказки объявили себя ангелами
Господними да иерархи тоже не лыком шиты! Мигом обман разоблачили, анафеме
предали и по телевидению заявили, что наш Бог с нашим Дьяволом как-нибудь
уж сами договорятся, без посредников самозваных!..
И созрел тогда у гоблинцов коварный план...
...В Риме, в соборе Св.Петра шла проповедь. Его Святейшество, папа Пий
ХХIV стоял на кафедре, и пятеро кардиналов шелестели вокруг понтифика
малиновым шелком сутан.
- Близится Судный день, дети мои, и грядет...
Точную дату Судного дня папа Пий назвать не успел. Входная дверь с грохотом
распахнулась, лучи фонарей ударили в глаза главе христианского мира и
в проеме выросли гоблинцы с излучателями в верхних членах рук.
"Психообработка... отрешено подумал папа Пий. Галлюциногены, облучение,
и через неделю я призову наивных верующих к отречению и смирению... Изыди,
Сатана!.."
Его размышления прервал властный бас кардинала Лоренцо:
- На колени, дети мои!..
И когда агнцы божьи послушно рухнули на колени, его преосвященство неприлично
задрал сутану и выхватил из-под нее старый добрый "Узи", калибра
9 мм, оставшийся у кардинала со времен его службы в морской пехоте США.
- Аминь, сволочи!
Рука не подвела отставного сержанта Лоренцо. И святые с фресок Микеланджело
с завистью покосились на новый аргумент в деле веры.
- Отпускаю тебе грехи твои, папа Пий торопливо осенил сообразительного
прелата крестным знамением и нырнул в дверцу за кафедрой.
...А потом мелькали повороты, тайные переходы, липла на потное лицо паутина
тоннелей, и в конце концов понтифик осознал, что он один. Группа прикрытия
три кардинала помоложе и епископ Генуи осталась далеко позади, и папа
Пий, задыхаясь, бежал по ночному Риму, спотыкался о вывороченный булыжник
окраин, пока не остановился у чугунной ограды кладбища Сан-Феличе.
- Забавное совпадение... хрипло прошептало загнанное святейшество и потянуло
на себя створку ворот.
Зловещий скрип распилил ночь надвое...
...Вампир Джованни, старожил кладбища Сан-Феличе, был крайне удивлен,
обнаружив у своего родного склепа странного незнакомца.
"Зомби..." подумал Джованни. Он слыхал, что где-то в Африке
у него есть родня, но внешний вид зомби представлял себе слабо, поскольку
не выезжал никуда дальше Флоренции.
- Ты кто? осторожно поинтересовался Джованни, прячась в тень и натягивая
верхнюю губу на предательски блестевшие клыки.
- Папа я... донесся ответный вздох.
- Чей папа?
Джованни очень боялся шизофреников и маньяков, в последнее время зачастивших
в места упокоения.
- Римский... Пий ХХIV. В общем, мое святейшество...
Джованни расслабился и вылез из укрытия. К обычным психам он всегда относился
с симпатией.
- Очень приятно. А я Джованни. Вампир. Какие проблемы, папа?
И затравленный понтифик, повинуясь неведомому порыву, рассказал ему все...
- Ну и что? недоуменно пожал плечами Джованни в конце сбивчивого повествования.
Мне-то какая разница? Попил красной кровушки теперь зеленую пить стану...
Все разнообразие, а то желудок что-то пошаливать стал. Ведь знал же, что
нельзя наркоманов трогать...
- Креста на тебе нет! озлился папа Пий, хлопая тиарой оземь. Как у тебя
только язык повернулся!..
- Ты за язык мой не беспокойся! Он у меня поворотливый!.. А креста, понятное
дело, нет... откуда ж ему взяться, кресту, ежели я вампир?
- Ну вот! А я тебе о чем толкую?! Ты же наш, здешний, земных кровей...
В смысле нелюдь. Я, значит, людь, а ты нелюдь. Единство и борьба противоположностей.
А эти пришельцы! Чужие то есть... инородцы.
- Инородцы?!
Хриплый запойный бас колыхнул воздух склепа, и в дверях возникла нечесаная
голова с красным носом-картошкой.
- Где инородцы?! Сарынь их на кичку!..
Надо заметить, что третьего дня к Джованни приехал погостить закадычный
приятель упырь Никодим из далекой Сибири. Как он там сохранялся в вечной
мерзлоте и чем питался в своей тундре этого никто доподлинно не знал,
но отношение Никодима к инородцам было в упыристической среде притчей
во языцех.
Джованни едва успел ввести друга в курс дела, как темень кладбища Сан-Феличе
прорезали ослепительные лучи прожекторов.
- Это за мной, сказал папа Пий, грустно глядя на патруль гоблинцов. Прощайте,
ребята. Рад был познакомиться...
- Что?!
Грозный рев Никодима сотряс решетки ограды, и из-под его распахнувшегося
савана выглянул краешек тельняшки.
- Да чтобы мы своего, кровного, этим двоякодышащим отдали?! Век мне гроба
не видать! Ваня, чего рот разинул подымай ребят! Неча по склепам отсиживаться,
когда Родина-мать зовет!..
- Си, синьор колонело! вытянулся во фрунт просиявший Джованни и сломя
голову кинулся к ближайшей усыпальнице, откуда высовывалась чья-то любопытная
физиономия.
А Никодим уже выцарапывал на известке стены крупными буквами:
"МЕРТВЫЕ СРАМУ НЕ ИМУТ! "
На следующее утро большинство газет вышло под заголовком: "Римское
кладбище Сан-Феличе последний оплот человечества!.."
И во многих газетных киосках мира по ночам слышались осторожные шаги,
и отливающие алым глаза бегали по мелкому шрифту строчек...
Вскоре в Рим прибыла интернациональная бригада: Упырявичюс, Упыренко,
д'Упырьяк, Упыридзе, Упыйр и интендант Вурдман. Последний немедленно переругался
с Никодимом, не сойдясь во взглядах на распятие Христа, и папе Пию пришлось
мирить скандалистов, ссылаясь на прецеденты из Ветхого и Нового Заветов.
Внутренние разногласия прервало появление полуроты гоблинцов, встревоженных
пропажей патруля. Они рассыпались цепью и принялись прочесывать кладбище
в тщетной надежде найти и поставить на место строптивого наместника Св.Петра.
Понтифик был надежно укрыт в одной из усыпальниц, а патриоты переглянулись
и принялись за работу.
Мраморные ангелы надгробий с любопытством наблюдали за происходящим в
ночи, напоминавшим сцену из эротического фильма, которые ангелам смотреть
не рекомендовалось. Всюду мелькали тени, они сплетались, падали в кусты
сирени, из мрака доносились сосущие звуки, причмокивание, стоныи слабеющие
возгласы на трех галактических наречиях...
Это повторялось несколько ночей подряд дневные поиски неизменно терпели
фиаско, а эксгумация не давала никакого результата и вскоре командование
пришельцев забеспокоилось всерьез.
И было от чего...
Укушенные гоблинцы на следующий день становились убежденными пацифистами,
отказывались строиться по росту, вели пораженческую агитацию, топили в
сортирах казенное оружие и ко всем приставали со своими братскими поцелуями
что грозило эпидемией.
Тем временем Никодим и компания успели убедиться в том, что зеленая жидкость,
текущая в венах оккупантов, похожа на ликер "бенедиктин" не
только цветом. Это, видимо, было связано с системой кровообращения пришельцев,
напоминавшей в разрезе змеевик.
Так или иначе, вылазки участились, а в перерывах можно было видеть покачивающихся
борцов за независимость и лично Никодима, пляшущего под колоратурное сопрано
Джованни:
Эх-ма, поживем,
Поживем, потом помрем!
После станем упырем -
В порошок врага сотрем!..
Потом Джованни сбивался на "Санта-Лючию" и лез к папе Пию с
заверениями в дружбе до гроба.
На распоясавшихся упырей явно не было никакой управы, но понтифик понимал
долго так продолжаться не может. Слишком хорошо был ему известен алчный
и вероломный характер рода человеческого...
Папа как в воду смотрел. Через неделю явилась к пришельцам некая склизкая
личность. Разговор проходил при закрытых дверях, но кто-то из гоблинцов
по незнанию забыл запереть окно, и большая летучая мышь с подозрительно
невинными глазками впорхнула в комнату и притаилась в углу за портретом
Леонардо да Винчи.
- ...да ваши бластеры, господа, им ведь что мертвому припарки! Пульку
из серебра вам надобно, колышек осиновый да чесночка связку! Так что меняемся,
ваше многочленство я вам технологию нужную, а вы мне награду обещанную.
Золотишко, брильянтики, а перво-наперво цистерну коньяку самолучшего,
да чтоб звездочек на полгалактики хватило!..
Мерзкий человечишка хихикал, плевался слюной, и каждым своим члеником
внимали гоблинцы словам предателя...
- Кто там? в страхе воскликнул человек, садясь на смятой постели.
- Кто там, кто там... пробурчали из темноты. Мы там... Только уже не там,
а тут...
Предатель мгновенно протрезвел, да все напрасно, потому что через секунду
он сам уже был "там".
Никодим отошел от кровати и долго отплевывался, полоща рот дареным коньяком.
...Гоблинцы старались вовсю. Спешно отливались драгоценные боеголовки,
лазерные пилы валили осины одну за другой, на глайдерах устанавливались
реактивные колометы приближалось время решающей битвы.
- Плохи дела, папаша, мрачно возвестил Никодим, вваливаясь в склеп, служивший
резиденцией опальному понтифику. Продали нас. Вредитель один, земля ему
пухом... Теперь жди неприятностей.
- Передатчик бы нам, вздохнул папа Пий. Подмогу бы вызвали. Только где
ее найдешь, подмогу эту?..
- Подмогу? задумчиво оскалился Никодим. Дело говоришь, батя... Вот только
поспеют ли? Ну да ладно, полезли наружу.
- А у вас что, и передатчик имеется?
- Имеется, имеется, заверил папу вошедший Джованни. Давайте, ваше святейшество,
поторапливайтесь...
- Через пять минут они уже стояли в западной части кладбища.
- Эй, Антонио! постучал Джованни когтистым пальцем по одному из надгробий.
А ну вставай, проклятьем заклейменный!..
- Чего тебе? донесся из-под земли недовольный голос.
- Говорю, вылезай! Голова твоя нужна!
- Как баб водить так Антонио на стреме, а как голова... забубнил под плитой
сердитый Антонио, но Никодим перебил его:
- Слышь, Тоша, если ты немедленно не угомонишься и не вылезешь, я тебя
лично за ноги вытащу и тебе тогда тот свет этим покажется...
Папа машинально перекрестился, и Джованни шарахнулся в сторону.
- Вот ведь приспичило, и отлежаться не дадут...
Плита приподнялась, и в чернильном проеме образовался сутулый скелет с
кислым выражением черепа.
- Пойми, Тоша, проникновенно заявил Никодим, намсейчас башковитый мужик
во как нужен!..
- Да ладно, застеснялся скелет. Берите, раз надо...
- И снял череп, протягивая его Никодиму.
- Где Вурдман?! заорал довольный упырь, поглаживая Антонио по гладкой
макушке. Где эта морда...
- Сам дурак, перебил его обидчивый Вурдман, появляясь невесть откуда,
уже и родственников проведать нельзя... Держи, матерщинник!..
Никодим взял у него пару посеревших от времени берцовых костей и сложил
весь комплект на плите.
- Связист! Давай сюда!
Прибежавший на крик тощий очкарик Упырявичюс ухмыльнулся, взял кости и
принялся бодро отстукивать на широколобом черепе Антонио нечто среднее
между морзянкой и тарантеллой.
- Да не колоти так больно же! поморщился череп, но на него не обратили
никакого внимания, и он обиженно смолк.
Сигналы непокорного кладбища Сан-Феличе стремительно понеслись к Луне,
отражаясь от ее диска и достигая в падении многих областей Земли; и в
тех местах зашевелился рыхлый грунт, дрогнули древние курганы, заскрипели
прогнившие кресты и со скрежетом стали подниматься тяжелые могильные плиты...
- Полундра! внезапно прервал Никодим сеанс связи. На подходе оккупанты!
Папу в укрытие, остальным занять позиции! Не боись, братва, хлебнем зеленки
напоследок!..
Спустя мгновение глайдеры противника уже утюжили серебряными пулями последний
бастион свободомыслия. Рявкали кассетные колометы, осина косила защитников
одного за другим, и удушливое облако чесночного запаха поползло над трясущейся
землей. Героические нетопыри бились грудью в защитные колпаки машин, и
в сполохах стала отчетливо видна фигура Никодима, стоявшего под пулями
в полный рост и выкрикивавшего сорванным голосом:
- Ни шагу назад! Велика Земля, а отступать некуда! Кто знает заклятия
сбивай паразитов!..
Высунувшийся Вурдман торопливо забормотал что-то на иврите, но это не
возымело особого действия.
- Раскудрить твою через коромысло в бога душу мать триста тысяч раз едрену
вошь тебе в крыло и кактус в глотку! взревел разъяренный Никодим.
- Аминь, робко добавил из склепа папа Пий.
Гремучая смесь иврита и латыни с чалдонским диалектом вынудила два глайдера
взорваться прямо в воздухе.
- Парни! неожиданно крикнул из окопа охрипший Упыренко. Они пехом прут!..
- Вперед! заорал Никодим, вспрыгивая на бруствер и разрывая на груди полуистлевшую
тельняшку. За мной, братва! Покажем членисторогим, как надо умирать во
второй раз!..
И за широкой спиной Никодима встали во весь рост черноволосые вампиры
Флоренции и Генуи, горбоносые упыри Балкан, усатые вурдалаки Малороссии
и Карпат...
Они шли в свою последнюю атаку.
Многоголосый рев раскатился неподалеку за южными склепами, рев сотен глоток,
и Никодим на мгновенье обернулся и застыл, недоуменно глядя на стройные
колонны, марширующие к кладбищу Сан-Феличе от дальних холмов.
Они услышали. Они успели вовремя.
Якши Фуцзяни и Хэбея, зомби Бенина и зумбези низовий Конго, алмасты Бишкека
и тэнгу Ямато, ракшасы Дели, гэ Ханоя, гули Саудовский Аравии, уаиги Осетии,
ниррити Анголы, полтеники Болгарии, бхуты Малайзии и Индонезии...
- Наши... шептал Никодим, закусив губу прокуренными клыками, и по небритым
щекам его бежали слезы. Наши идут... Вот она, международная солидарность,
вот он, последний и решительный...
Джованни молился.
Ряды гоблинцов смешались, и пришельцы стали беспорядочно отступать к своим
кораблям.
- Ага, гады, не нравится! Никодим мертвой хваткой вцепился в обалдевшего
от ужаса захватчика. Пей до дна, ребята!..
Серое небо почти одновременно прочертили несколько огненных столбов гоблинцы
в панике стартовали, спеша унести дрожащие члены ног.
И тогда навстречу им побежал маленький лысый еврей, путающийся в длинных
полах старомодного одеяния; а за ним, словно на привязи, неумолимо надвигался
Огненный Столп Иеговы.
"Дядя..." ошарашено пискнул Вурдман, но великий каббалист раввин
Арье-Лейб даже не обернулся, увлеченный преследованием.
Ослепительная вспышка озарила Землю, и с нашествием было покончено.
- А дальше?!.
- Дальше...
Дедушка встал, и на его саване тускло блеснули медаль "За оборону
Земли" и почетный знак "Вампир-ветеран".
- Дальше, как обычно. И стали они жить-поживать...
- И гематоген жевать! хором закончили сияющие внуки.
Дедушка счастливо улыбнулся и направился к наружной двери склепа, где
в почтовом ящике его уже ждала корреспонденция: муниципальный еженедельник
"Из жизни мертвых", научно-популярная брошюра "Светлая
сторона склепа" и письмо.
Забрав почту, дедушка прошлепал к холодильнику и извлек из него пузатую
бутылку с надписью на наклейке: "Кровь консервированная с адреналином.
Пить охлажденной". Один из внуков потянулся было за другой бутылкой
с темно-зеленой жидкостью, но старый вурдалак строго одернул неслуха и
захлопнул дверцу.
- Мал еще! Нечего к хмельному приучаться! Это от тех... залетных... Вроде
контрибуции. Этим самым и берем...
Он приложился к первоначально выбранной посудине и, сделав основательный
глоток, довольно крякнул.
- Хорошая штука, однако... с адреналинчиком. Бодрит! И для здоровья полезно...
Обиженный внук включил телевизор и бодрый голос диктора сообщил:
- А сейчас в эфире передача "Для тех, кто не спит вечным сном..."
Дедушка расположился в кресле, убавил звук и распечатал письмо, написанное
неустойчивым детским почерком и начинавшееся словами:
"Дорогой дедушка Никодим! Пишет тебе девочка Варя из твоего родного
села Кукуйчиково. Я хочу быть такой, как ты, и когда вырасту большой..."
╘ Генри Лайон ОЛДИ
|
|